Те, кто интересовался делом ИГПР ЗОВ, уже наверняка знают приговор, поэтому я начну не с приговора, а с благодарности всем тем, кто был с нами всё это время. Надо сказать, что и сам Тверской суд 10 августа ожидал наплыв народа, посему оглашение приговора перенёс в меньший зал, в котором поместились только журналисты, и несколько родственников - всего около 30 человек, а ещё около 300 человек, явившихся в суд нас поддержать, слушали приговор в большом зале и на улице. В связи с подобными изменениями, я не видел всех пришедших, кроме моих соратников успел только пожать руку Эдуарду Лимонову, пришедшему раньше всех. А когда уже после оглашения приговора и сдачи в канцелярию апелляционной жалобы, я вышел на улицу, то здесь увидел перед зданием суда толпу народа, распевающего в виду десятков журналистов песню «Вставай страна огромная».

Тут был Максим Калашников, говорят, были Анатолий Баранов, и подъезжал Сергей Удальцов, но я их не видел. Начинаешь понимать, что ты не Улюкаев, не мент какой-то, и не какая-то поганая прокурорско-судейская мразь, на суд которых не явится никто, кроме журналистов, посланных редакцией, понимаешь, что мы - подсудимые ИГПР ЗОВ - нужны людям, и люди ценят нашу работу.

Спасибо всем, искренне тронуты!

 20 июля 2017 года закончилось рассмотрение дела ИГПР ЗОВ.

Начался день речами в прениях Кирилла Барабаша и его защитника Н. Курьяновича.

Затем должны были последовать реплики сторон, гособвинители от реплик отказались, что естественно, поскольку они и в самих прениях ограничились бла-бла-бла общими словами без какой-либо конкретики. Мухин тоже не стал ничего говорить, а вот Соколов, Парфёнов и Барабаш высказались очень пространно, но, к сожалению, они и Курьянович говорили либо экспромтом, либо по рукописным текстам, которые они отдали для приобщения к делу. И до момента, пока не будут расшифрованы аудиозаписи их выступлений, сказать об их речах можно только в общем.

Поражало бесстрашие подсудимых и настоящая дружба - их искренняя забота друг о друге. Не было ни малейшего страха перед приговором, была безусловная решимость продолжать своё дело защиты права народа России быть хозяином в своей стране. В последнем слове только Мухин выглядел подсудимым (об этом в конце), а Соколов, Парфёнов и Барабаш (они выступали в такой, заданной судьёй последовательности) выступали как политики, как патриоты, готовые во имя своего народа на любые жертвы. Достаточно сказать, что раньше судья Криворучко за любой шорох (в полном смысле этого слова, например, за шорох полиэтиленового пакета) в зале выгонял зрителей рядами, а тут зрители дружно аплодировали Барабашу, Соколову и Парфёнову, а Криворучко злобно молчал.

 Заседание по делу ИГПР ЗОВ 17 июля началось прениями сторон, и первыми выступали гособвинители. Это выступление удивило - где их учат так говорить? Одни сплошные фразы ни о чём конкретном типа «доказательства вины подсудимых относимы, допустимы и собраны с соблюдением уголовно-процессуального закона». И ни единого доказательства конкретно - ни единой фразы из документов дела, и единой фразы показаний свидетелей, ни единой ссылки на лист дела. За 30-минутную речь гособвинителей было всего две конкретные фразы - вырванные контекста слова К. Барабаша на совещании ИГПР ЗОВ и цитата из В. Гюго (а то!). Речь была начисто лишена любой конкретики, разумеется, обвинители так и не сказали, как называется та организация, в деятельности которой они обвиняют подсудимых, и придумали, что подсудимые замышляли силой изменить конституционный строй (это при том, что во всём, более чем 20-томном деле и слов таких нет). В конце выступления гособвинители практически полностью воспроизвели обвинительное заключение, но в целом удивляла какая-то заезженность и абсолютная пустота их слов.

Как сказал после заседания адвокат Чернышёв, эта речь годится в качестве речи государственного обвинителя для всех дел - меняй только номер статьи УК, по которой обвиняешь в данном деле, и будешь выглядеть как настоящий прокурор.

Гособвинители запросили Ю.И. Мухину - 4,5 года лагерей общего режима, а К.В. Барабашу, В.Н. Парфёнову и А.А. Соколову - 4 года общего режима каждому.

Первое в июле судебное заседание по делу ИГПР ЗОВ прошло в понедельник 3 числа, и началось оно с разрешения вопроса, можно ли проводить дело без адвоката Суханова? Напомню, что адвоката Суханова избили приставы Тверского суда, практически поощряемые судьями, и Суханов, с согласия К. Барабаша, разорвал с ним соглашение и уехал. После этого Барабаш заявил в суде отвод Суханову и заключил договор с адвокатом Н. Курьяновичем. (Теперь на 4 подсудимых в деле всего два адвоката).

И вот судья Криворучко типа озаботился тем, что Суханов разорвал договор с Барабашом без его, Криворучко, согласия, и теперь письмами в Иркутск требует от Суханова, чтобы тот вернулся в Москву, а каждое заседание начинает с решения вопроса, можно ли проводить дело без Суханова? Типа, ну такой я судья - ну все мельчайшие вопросы соблюдаю, даже те, которые в законе не оговорены.

Ну и когда вопрос слушания дела без Суханова разрешили, Мухин тут же заявил возражение на действия председательствующего:

Что происходило в 2008 -2011 годах

Заседание по делу ИГПР ЗОВ 27 июня 2017 года началось с удивившего защиту поведения судьи Криворучко - он приобщил к делу заключение специалиста по компьютерной экспертизе (оказывается МВТУ им. Баумана выпускает уже и таких специалистов) Я.С. Гордецкого, который разыскал в интернете и извлёк переписку бойцов АВН и содержание сайтов в 2010-2011 годах. Удивление защиты вызвало то, что Криворучко присоединил к делу данное заключение - ведь это убийственное доказательство защиты.

Если бы, разумеется, в России был суд.

В этом заключении Городецкий сделал следующие выводы:

Пресса сообщает: «Президент США Дональд Трамп заявил, что его администрация намерена продолжать активную работу по внесению в список Магнитского лиц, нарушающих права человека. Соответствующее письмо глава Белого дома адресовал главам комитетов конгресса.

Отчет, составленный госдепом, казначейством и другими соответствующими департаментами и агентствами исполнительных органов власти, подчеркивает поддержку моей администрации этому важному законодательному акту и ясно заявляет о нашей приверженности его твердому и полному исполнению, — цитирует слова Трампа Федеральное агентство новостей.

Трамп также заявил, что США продолжают играть ведущую роль в борьбе за права человека во всем мире и пообещал, что его команда примет активное участие в поиске людей и организаций, которые могут быть внесены в список Магнитского.

Акт Магнитского был принят властями США в 2012 года. Документ предусматривает персональные санкции в отношении лиц, подозреваемых в нарушении прав человека».

17 апреля 2017 года

Первым был допрошен Ю.Ю. Болдырев.

Мухин вызвал его как специалиста, но судья объявил, что будет допрашивать его, как свидетеля потому, что он в деле не является специалистом, то есть, его оказывается, и следователь Талаева должна была вызвать как специалиста, чтобы и Криворучко считал его специалистом. Это вызвало протест у адвокатов, особенно, Курьяновича - в УПК и намёка нет на такое требование (пункт 4 статьи 271 УПК: «4. Суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном заседании лица в качестве свидетеля или специалиста, явившегося в суд по инициативе сторон»). Тем не менее, судья не изменил своего требования, поскольку уверен, что только лица с умственным развитием талаевых и криворучко способны оценить, кто специалист, а кто нет.

10 и 12 апреля состоялись заседания Тверского суда по делу ИГПР ЗОВ, причём, 10 апреля состоялось только техническое заседание - рассматривались ходатайства. Вот о нём я и сообщу, а о заседании 12 апреля сообщу завтра.

Начну с того, что когда свои доказательства предъявляло обвинение, то судья назначал слушания дела 1 раз в 2 недели, а вот когда началось представление доказательств защиты, то судья начал назначать заседания три раза в неделю, конкретно - 17, 19, 21, 24, 26 и 28 апреля. Адвокаты взвыли, поскольку у них ведь есть и другие дела, и они не успевают готовиться. Но судья Криворучко неумолим в попрании статьи 15 УПК РФ о равенстве сторон: «Стороны обвинения и защиты равноправны перед судом». Какое там равноправие у Криворучко, если уже и впервые попавшие на процесс журналистки интересовались - а судья удовлетворил хотя бы одно ходатайство защиты? Кстати, до сих пор не удовлетворил ни одного! Что касается обвинения, то Криворучко всего один раз отказал обвинению (в ходатайстве, когда прокурорши запросили не свидетелей запрашивать, а зачитывать их показания, данные на предварительном следствии), а вот стороне защиты он отказал в удовлетворении всех ходатайств.

По делу ИГПР ЗОВ прокуратура, с разрешения судьи Тверского суда Криворучко, не спеша, 14, 28 марта и 3 апреля представляла вещественные доказательства.

14 марта 2017 года по ходатайству прокуратуры были осмотрены вещественные доказательства, не требующие специальных средств для ознакомления.

Началась процедура в 15-00.

Первой судья Криворучко вскрыл пачку газет «Слова и дела» и начал их просматривать, время от времени сообщая заголовки увиденных материалов. Это длилось 45 минут. Не единый материал не был оглашён, ни разу не прозвучали названия организаций АВН или ИГПР ЗОВ. По ходатайству адвоката Чернышёва Криворучко смилостивился и сообщил, что учредителем газеты является Шумаков, а главный редактор - Ивахин. Это были единственно прозвучавшие фамилии по итогам знакомства суда с 54 экземплярами газеты «Слова и дела» за 2014 - 2015 годы. Какое эти газеты имеют отношение к подсудимым - так и не прозвучало.

Заседание Тверского суда по делу ИГПР ЗОВ 9 марта 2017 года было начато ходатайством Барабаша с просьбой рассекретить данные предыдущего тайного свидетеля «Власова-Давыденко». Все адвокаты и подсудимые поддержали ходатайство, мотивируя то, почему это требуется, - никто из подсудимых не верил, что этот свидетель действительно тот, за кого он себя выдаёт. Гособвинители были против, и судья отказал, далее, Мухин и Парфёнов пытались ещё заявить ходатайства, но судья не дал их заявлять! Просто не дал и всё!

Это при том, что:

Статья 120 УПК РФ устанавливает:

«1. Ходатайство может быть заявлено в любой момент производства по уголовному делу. Письменное ходатайство приобщается к уголовному делу, устное - заносится в протокол следственного действия или судебного заседания.

2. Отклонение ходатайства не лишает заявителя права вновь заявить ходатайство».

Статья 271 УПК РФ установила: «3. Лицо, которому судом отказано в удовлетворении ходатайства, вправе заявить его вновь в ходе дальнейшего судебного разбирательства».

Нас бьют, а мы крепчаем!

После избиения приставами в Тверском суде адвоката А. Суханова и правозащитника Е. Рохлиной 25 января, ожидалось, что зрители перепугаются и не придут на очередное заседание 7 февраля. Но наоборот, пришло рекордное количество, в результате в душный зал внесли ещё лавочки, и всего там поместилось около 60 человек, оставив припозднившихся в коридоре. Кстати, приставов было поменьше, собачки не было…

А что касается собственно слушания дела ИГПР ЗОВ, то прокуроры, наконец-то, подтянули своих «коренных» свидетелей - «Власова» («Штирлиц» из «эстапо»), «Илью Пономарёва» и Нехорошева. Дело в том, что кроме «Власова», «Пономарёва» и Нехорошева, все остальные свидетели и на допросах у в «эстапо» показали, что ИГПР «ЗОВ» и АВН это разные организации. И только «Власов», «Пономарёв» и Нехорошев утверждают, что ИГПР «ЗОВ» это просто «формально» переименованная АВН.

Заседание Тверского суда над активистами Инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть» (ИГПР ЗОВ) Барабашом К.В., Мухиным Ю.И., Парфёновым В.Н. и Соколовым А.А. за ПРАВО НАРОДА РОССИИ НА УЧАСТИЕ В РЕФЕРЕНДУМЕ, прошедшее 11 января 2017 года прошло как-то серо. Разве что было примечательным количество задействованных для охраны судьи Криворучко силовиков - их насчитывали уже до 16 человек с собакой, они постоянно подменивались, отходя отдыхать, оставляя в зале 10-11 человек вооружённой охраны. Да, зрителей было по-прежнему много, по-прежнему не все уместились в зал, хотя это был самый большой зал в Тверском суде и там выставили лавочки для 50 человек, но такой страх суда перед народом, не проявляющим агрессивности, примечателен. Ведь были задействованы не только конвой и штатные приставы суда, но были вызваны и спецназ службы приставов, и спецназ МВД. Прямо спецоперация! Если бы они так вели себя в Сирии, небось Пальмиру до сих пор бы не сдали.